Я хочу большего. Дай мне власть над людьми. Хочу денег, чтобы ими можно было завалить это джакузи. Я хочу трахнуть всех женщин мира. Я хочу убивать людей и наслаждаться их муками, запивая это апельсиновым нектаром. Я готов! Я готов на всё!
Удар колокола!
Боже как болит голова. Это боль разрывает меня на части. Тьма, я не вижу ничего вокруг.
— Привет, обращённый – тьма потихоньку стала рассеиваться, и проявились очертания пещеры. Нечистый ехидно улыбался, показывая белоснежные клыки. – Бери пергамент, тебе осталось, только расписаться и всё что ты хотел исполниться.
Руки Ашуда начали кровоточить. Кровь капала на песок, блуждающий по дну пещеры.
— Приложи ладонь.
Тело отказывалось, повиноваться. Чёрт бережно обхватил обращённого за талию и управлял движениями тела.
— Ещё немного и ты получишь всё!
С каждым шагом потоки раскалённого свинца захватывали каждую вену. Огонь пробирался к сердцу. Боль исчезла. С каждым мгновением мир менялся. Сила переполняла и стремилась вырваться наружу.
Ладонь прикоснулась к пергаменту и всё исчезло. Ашуд сидел на лавочке возле своего подъезда, на нём были кирзовые сапоги, пальто и шапка ушанка и всё равно ему было холодно. Мертвецки холодно.
Эпилог.
Бессмертие это проклятие. Деньги, женщины, власть, сила. У него было всё. Нескольких лет хватили, чтобы насытится этим сполна. Секс стал безвкусным, как тёплая грязная вода. Власть не приносила удовольствия, а лишь убивало желание. Да и желаний больше не было. Было холодно. Мертвецки холодно.
Ашуд сидел на всё той же лавочки и ждал ЕГО. Он умолял ЕГО вернуться. Он видел ЕГО каждый день выходящим из этого подъезда. Слышал, как хлопала, закрываясь, дверь в квартиру. Он уже смирился, что он видит себя со стороны и более не подбегал с угрозами или заманчивыми предложениями, к незнакомцу. Он просто сидел и смотрел.
Ашуд точно знал, скольких ему нужно обратить, чтобы занять место последнего и стать вновь человеком.
Где-то там, на самом дне, теперь уже холодного сердца, он молился. Молился не за себя, он молился за чистые души, души которые он не будет забирать. За тех, кто не пойдёт с ним.
Постепенно холод наваливался всё сильнее. Острые иглы льда, спарывали вены изнутри. Ашуд набивал трубку новой порцией наркотика и острый холод ненадолго отступал, чтобы вернуться вновь.
Бессмертие — это проклятие. Осознание — это храбрость.
Ашуд знал, как избавиться от этого холода навсегда и знал, что никогда не сделает этого.
