Угораздило ж меня жить на первом этаже! Нет, конечно, у некоторых окна вообще выходят на мусорные баки, им приходится слушать ранним утром натужный вой мусоровоза и грохот пролетающих последние метры мусоропровода бутылок… Мои окна выходят на тихую улочку, зелёные газоны и кустики. Смотри ранним утром на восход, допивай то, что осталось с вечера и радуйся. Но, жизнь сложна, всё чаще, проходя под своими же окнами, стал я замечать живописные кучки разного цвета и размера. «От же, бл@ять, собаки!», думал я, стараясь не наступить на гавно.
Утро было туманным и седым. Автомобили плыли, будто в разбавленном молоке, а под лоджией шевелились неопределённого вида и пола силуэты. Я посмотрел вниз и встретился глазами с крупной, чёрной доберманпинчеровской харей. Коричневые глаза смотрели на меня с задумчивостью и безразличием, мозг тупой скотины был явно занят чем-то возвышенным и очень важным. Через несколько секунд из тумана материализовалась женская фигурища с замотанной идиотской банданой головкой.
— Что уставился, не видел как собака срёт? — Бабища разве что не рычала и не скалила зубы от злобы. — Сейчас моя пёся пасрёт, патом пей своё пиво дальше.
В этот момент «пёся» выдавила из себя отведенное количество фекальных сосисок, повернулась ко мне задом и стала «закапывать» продукты жизнедеятельности. Задними лапами скотина стала швырять в мою сторону землю, пропитанную собачьей мочой и кусками кала.
— А ты лопату и ведро на выгул не хочешь попробовать носить? – я ещё мало выпил и был добр, вежлив и человеколюбен. – Какого хрена я ваши высеры наблюдать должен, да и нюхать ещё?
Соседка пробурчала что-то явно нецензурное, позвала свою пёсю и исчезла в тумане.
Открылся соседний универсам. Я выскочил за новой бутылкой водки, чтобы выпить и иметь возможность трезво поразмышлять над проблемой обсирания подбалконного пространства.
Хотя, по дороге я ещё решил, не откладывая, забежать в аптеку за глазными каплями и прикупить пачку «чаппи». Теперь можно не только обдумать, но и реализовать план.
Рюмка за рюмкой опорожнялась бутылка. Шарик за шариком пропитывался пакетик собачьего корма физостигмином (м-холиномиметик).
«Дристопоносонос пёсику обеспечен. Обштукатурит тебе, жирная сука, твой партнёр все коврики и диваны!» — злобно думал я.
Закончив подготовку, я уснул.
Сон алкоголика чуток, тревожен и не отличается продолжительностью. Затемно ещё я засеял поле сдобренной сральным зельем приманкой и стал ждать.
Часиков в 11 утра раздались звуки лая и воя. Где-то, совсем рядом бесилась несчастная собака. «Бл@я. Не выгуливают вовремя, изверги, срать, наверное, хочет, бедняга…».
Окончательно проснувшись, я вспомнил о своём плане мести. Судя по всему, этот план сработал! Визги и вой смолкли часа через два. Аминь!
Псина явно успела обгадить всю хату соседки.
Поняв, что отмщён, я отправился за второй бутылкой. Надо было попробовать сегодня вечером дописать четвёртую часть главного труда моей жизни — «Запойная теория одиночного пьянства и основы общения с самим собой».
Тыкая кнопки с буквами и любуясь закатом, я услышал тихий плач и всхлипывания. «Неужели слёзы умиления от процессов опорожнения прямой кишки домашнего любимца? Совсем оху@ели…»
Под окном с лопатой стояла соседка. У ямы лежал труп её любимого засранца. Я выпил за упокой животного, ставшего жертвой врачебной ошибки. Моей. Препарат не только вызывал понос, но мог, и остановил собачье сердце…
Я уважаю смерть, как явление природы. Я уважаю покойных, будь они люди или животные. Я нассал в банку и выплеснул жидкость на свежий холмик…
