Воскресенье. Летнее солнечное утро. Город только еще просыпается, улицы с редкими прохожими пустынны.
Автобус, едущий по маршруту город — дачи, заполнен народом, в основном дачниками:
- бабульками в соломенных шляпках, кокетливо украшенных полинялыми от времени букетиками цветов, с внучатами в белых панамках радостно ерзающих глядя в окна;
- согнутыми от времени старичками, с нагруженными всем необходимым для работы кошелками;
- еще не старыми, но уже пожилыми женщинами-пенсионерками с тяжелыми сумками и корзинами, заполненными продуктами.
А у окна за отсутствием места стоял невысокий молодой мужчина с девочкой 10 лет в белых носочках и вполголоса отвечал на вопросы, которые задавала ему дочь, стайка подростков в конце автобуса заговорчески тихо делилась планами предстоящего отдыха.
В автобусе царило умиротворение, но это было недолго.
На очередной остановке по ступенькам автобуса широко распахнутых дверей вскарабкивается, здоровенный пьяный мужик, грубо отталкивая повисшую на нем женщину, которая безуспешно пытается стащить его со ступенек автобуса, вцепившись в него, она уговаривала: «Вася, это не наш автобус, Вася, нам не туда ехать!»
Но Вася, не слушая ее, продолжал материться и размахивать руками, забрался в салон автобуса вместе с повисшей на нем женщиной.
Подбежавшая кондукторша, видя, что Васю уже не выгнать, заявила женщине (не перестававшей повторять: Вася это не наш автобус), что ссадит их на следующей остановке.
Вася, здоровенный мужик в мрачном настроении, продолжал материться.
Обстановка в автобусе изменилась.
Старушки, прижимая испуганных внучат, делали вид, что их это не касается, старички, отвернувшись к окнам, молчали, видя, что силы были неравны, подростки замерли, остальным видимо было не привыкать к мату…
И тогда молодой отец, прижимая испуганную дочь, повернувшись от окна, попытался урезонить матерящего мужика: «Перестаньте материться, здесь же дети!»
Пьяный Вася двинулся на него, девочка заплакала, прижавшись к отцу.
И в этот момент, когда здоровенный мужик двинулся в сторону мужчины с явной целью затеять драку, раздалась, чеканя каждое слово, на весь салон, команда: «Спокойно! Не двигаться, всем молчать! ВАСЯ В ТРАНСЕ! Всем понятно — ВАСЯ В ТРАНСЕ!»
Все замерли. Первым онемел Вася, он не понял слово транс, но видимо что-то уважительно значительное и это затормозило его сознание. Вася вцепился обеими руками в стойку у выходной двери, молча сопел, пытаясь сообразить, как ему реагировать, единственное, что осело в его пьяной голове, что транс что-то значительное и это затормозило его дальнейшие действия.
А уверенный голос немолодой женщины с маленькой собачкой на руках повторял: «Ва-а-ся в трансе. Вы понимаете Ва-а-ся в трансе!»
А Вася пытался сообразить что — это такое слово, забыв обо всем на свете…
Автобус подъехал в остановке и, оторвав от стойки Васю, ослабевшего от непонимания сказанного, измученная жена вытащила отупевшего мужа из автобуса.
Все облегченно вздохнули.
А женщина, которая так укротила пьяного мужика, подойдя к плачущей испуганной девочке, и сказала так, чтобы слышали все пассажиры: «Девочка, ты не должна плакать, а должна гордиться таким отцом. С таким отцом тебе нечего бояться в жизни!»
И вышла из автобуса.
